E-BOOKS

У них не должно быть своей воли! Но ведь у нас-то естьсвоя воля! Откуда же такая привилегия? Оттого, что мы старше и разумнее!
→- They are allowed no will of their own. And have we, then, none ourselves? Whence comes our exclusive right? Is it becausewe are older and more experienced?

Боже правый, ты с небес видишь лишь только старых детей да малых детей; а сын твой давно уже возвестил, от которых из них тебе больше радости.
→Great God! from the height of thy heaven thou beholdest greatchildren and little children, and no others; and thy Son has longsince declared which afford thee greatest pleasure.

Они же веруют в него и не слушают его (это тоже неново), и детей воспитывают по своему образцу, и… прощай, Вильгельм! Довольно пустословить на эту тему.
→ But they believe in him, and hear him not, - that, too, is an old story; and they train their children after their own image, etc. Adieu, Wilhelm: I will not further bewilder myself with this subject.

1 июляЧем может быть Лотта для больного — это я чувствую на своем собственном злосчастном сердце, а ему хуже приходится, нежели любому страдальцу, изнывающему наодре болезни.
→JULY 1.The consolation Charlotte can bring to an invalid I experiencefrom my own heart, which suffers more from her absence than many a poor creature lingering on a bed of sickness.

Она пробудет несколько дней в городе у одной почтенной женщины, которая, по мнению врачей, безнадежна и в последние минуты хочет видеть подле себя Лотту.
→ She is gone to spend a few days in the town with a very worthy woman, who is given over by the physicians, and wishes to have Charlotte near her in her last moments.

На прошлой неделе мы ездили с Лоттой навестить пастора в Ш., местечке, лежащем в стороне, вгорах.
→ I accompanied her last week on a visit to the Vicar of St.., a small village in the mountains, about a leaguehence.

Туда час пути, и добрались мы около четырех часов.Лотта взяла с собой младшую сестру. Когда мы вошли во двор пастората, осененный двумя высокими ореховымидеревьями, славный старик сидел на скамейке у входа и, едва завидев Лотту, явно оживился, позабыл свою суковатую палку и поднялся навстречу гостье.
→We arrived about four o'clock: Charlotte had taken herlittle sister with her. When we entered the vicarage court, wefound the good old man sitting on a bench before the door, underthe shade of two large walnut-trees. At the sight of Charlottehe seemed to gain new life, rose, forgot his stick, and venturedto walk toward her.

Она подбежала к нему, усадила его на место, села сама рядом, передала низкий поклон от отца, приласкала противного, чумазого меньшого сынишку пастора, усладу его старости.
→She ran to him, and made him sit down again; then, placing herself by his side, she gave him a number of messagesfrom her father, and then caught up his youngest child, a dirty,ugly little thing, the joy of his old age, and kissed it.

Посмотрел бы ты, как она занимала старика, как старалась говорить погромче, потому что он туг на ухо, какрассказывала о молодых и крепких людях, умерших невзначай, и о пользе Карлсбада, как одобряла его решение побывать там будущим летом, как уверяла, что он на вид много здоровее, много бодрее, чем в последний раз, когда она видела его.
→ I wish you could have witnessed her attention to this old man, -how she raised her voice on account of his deafness; how she told him of healthy young people, who had been carried off when it was least expected; praised the virtues of Carlsbad, and commended his determination to spend the ensuing summer there; and assured him that he looked better and stronger than he did when she saw him last.

Я тем временем успел отрекомендоваться пасторше. Старик совсем повеселел, и так как я не преминул восхититься красотой ореховых деревьев, дающих такую приятную тень, он, хоть и не без труда,принялся рассказывать их историю.
→ I, in the meantime, paid attention to his good lady. Theold man seemed quite in spirits; and as I could not help admiring the beauty of the walnut-trees, which formed such an agreeable shade over our heads, he began, though with some little difficulty, to tell us their history.

→«Кем посажено старое, мы толком не знаем, — сказал он. — Кто говорит одним, кто
→"As to the oldest," said he, "we do not know who planted it, - some say one clergyman, and some another:

— другим священником, а вон тому молодому дереву, что позади, ровно столько лет, сколько моей жене, в октябре стукнет пятьдесят.
→but the younger one, there behind us, is exactly the age of my wife, fifty years old next October;

Отец ее посадил деревцо утром, а в тот же день под вечер она родилась.
→her father planted it in the morning, and in the evening she came into the world.

Он был моим предшественником в должности, и до чего ему было любо дерево, даже не выразишь словами, да и мне, конечно, не меньше. Жена моя сидела под ним на бревне и вязала, когда я двадцать семь лет томуназад бедным студентом впервые вошел сюда во двор».
→My wife's father was my predecessor here, and I cannot tell you how fond he was of that tree; and it is fully as dear to me. Under the shade of that very tree, upon a log of wood, my wife was seated knitting, when I, a poor student, came into this court for the first time, just seven and twenty years ago."

Лотта осведомилась о его дочери: оказалось, она пошла на луг к батракам с господином Шмидтом, старик же продолжал вспоминать,
→Charlotte inquired for his daughter. He said she was gone with Herr Schmidt to the meadows, and was with the haymakers.

как полюбил его старый священник, а за ним и дочь и как он стал сперва его викарием, а потом преемником.
→The old man then resumed his story, and told us how his predecessor had taken a fancy to him, as had his daughter likewise; and how he had become first his curate, and subsequently his successor.

Рассказ близился к концу, когда из сада появилась пасторская дочка вместе с вышеназванным господином Шмидтом. Она с искренним радушием приветствовала Лотту, и, должен признаться, мне она понравилась.
→ He had scarcely finished his story when his daughterreturned through the garden, accompanied by the above-mentioned Herr Schmidt. She welcomed Charlotte affectionately, and I confess I was much taken with her appearance.

С такой живой и статной брюнеткой неплохоскоротать время в деревне. ее поклонник (ибо роль господина Шмидта сразу же определилась), благовоспитанный, но неразговорчивый человек, все время помалкивал, как Лотта ни пыталась вовлечь его в беседу.
→She was a lively-looking, good-humoured brunette, quite competent to amuse one for a short time in the country. Her lover (for such Herr Schmidt evidently appeared to be) was a polite, reserved personage, and would not join our conversation, notwithstanding all Charlotte's endeavoursto draw him out.

Особенно было мне неприятно, что, судя по выражению лица, необщительность его объяснялась скорее упрямством и дурным характером, нежели ограниченностью ума.
→I was much annoyed at observing, by his countenance,that his silence did not arise from want of talent, but from capriceand ill-humour.

В дальнейшем это, к сожалению, вполне подтвердилось. Когда Фредерика во время прогулки пошла рядом с Лоттой, а следовательно, и со мной, лицо ее воздыхателя, и без того смуглое, столь явно потемнело, что Лотта как развовремя дернула меня за рукав и дала понять, что я чересчур любезен с Фредерикой.
→This subsequently became very evident, when we set out to take a walk, and Frederica joining Charlotte, with whomI was talking, the worthy gentleman's face, which was naturallyrather sombre, became so dark and angry that Charlotte was obliged to touch my arm, and remind me that I was talking too much to Frederica.

А мне всегда до крайности обидно, если люди докучают друг другу, тем более если молодежь во цвете лет вместо того, чтобы быть восприимчивой ко всяческим радостям, из-за пустяков портит друг другу недолгие светлые дни и слишком поздно понимает, что растраченного невозместишь.
→Nothing distresses me more than to see men tormenteach other; particularly when in the flower of their age, in thevery season of pleasure, they waste their few short days of sunshine in quarrels and disputes, and only perceive their error when it is too late to repair it.


Это мучило меня, и, когда мы в сумерках вернулись на пасторский двор и, усевшись за стол пить молоко, завели разговор о горестях и радостях жизни, я воспользовался предлогом и произнес горячую речь против дурного расположения духа.
→This thought dwelt upon my mind; and in the evening, when we returned to the vicar's, and were sitting round the table with our bread end milk, the conversation turnedon the joys and sorrows of the world, I could not resist thetemptation to inveigh bitterly against ill-humour.

«Люди часто жалуются, что счастливых дней выпадает мало, а тяжелых много, — так начал я, — но, по-моему, это неверно.
→"We are apt," said I, "to complain, but - with very littlecause, that our happy days are few, and our evil days many.

Если бы мы с открытым сердцем шли навстречу томухорошему, что уготовано нам богом на каждый день, унас хватило бы сил снести и беду, когда она приключится».
→ If our hearts were always disposed to receive the benefits Heaven sends us, we should acquire strength to support evil when it comes."

«Но мы не властны над своими чувствами, — возразила пасторша, — немалую роль играет и тело! Когда человеку неможется, ему всюду не по себе».
→"But," observed the vicar's wife, "we cannot always command our tempers, so much depends upon the constitution: when the body suffers, the mind is ill at ease."

В этом я согласился с ней. «Значит, надо считать это болезнью, — продолжал я, — и надо искать подходящеголекарства».
→"I acknowledge that," I continued; "but we must consider such a disposition in the light of a disease, and inquire whether there is no remedy for it."

— «Дельно сказано, — заметила Лотта. Мне, например, кажется, что многое зависит от нас самих.
→ "I should be glad to hear one," said Charlotte: "at least, I think very much depends upon ourselves;

Я это по себе знаю: когда что-нибудь огорчает меня и вгоняет в тоску, я вскочу, пробегусь раз-другой по саду, напевая контрдансы, и тоски как не бывало».
→ I know it is so with me. When anything annoys me, and disturbs my temper, I hasten into the garden, hum a couple of country dances, and it is all right with me directly."

— «Вот это я и хотел сказать, — подхватил я. — Дурное настроение сродни лени, оно, собственно, одна из ее разновидностей.
→-"That is what I meant," I replied; "ill-humour resembles indolence:

От природы все мы с ленцой, однако же, если у нас хватает силы встряхнуться, работа начинает спориться, и мы находим в ней истинное удовольствие».
→it is natural to us; but if once we have courage to exert ourselves, we find our work run fresh from our hands, and we experience in the activity from which we shrank a real enjoyment."

Фредерика слушала очень внимательно, а молодой человек возразил мне, что не в нашей власти управлять собой, а тем более своими ощущениями. «Здесь речь идет о неприятных ощущениях, — отвечал я, — а от них всякий рад избавиться, и никто не знает предела своих сил, пока не испытает их.
→Frederica listened very attentively: and the young man objected, that we were not masters of ourselves, and still less so of our feelings. "The question is about a disagreeable feeling," I added, "from which every one would willingly escape,but none know their own power without trial.

Кто болен, тот уже обойдет всех врачей, согласится на любые жертвы, не откажется от самых горьких лекарств,лишь бы вернуть себе желанное здоровье».
→Invalids are glad to consult physicians, and submit to the most scrupulous regimen, the most nauseous medicines, in order to recover their health."

Я заметил, что старик пастор напрягает слух, желая принять участие в нашем споре; тогда я возвысил голос и обратил свою речь к нему.
→I observed that the good old man inclined his head, and exertedhimself to hear our discourse; so I raised my voice, and addressedmyself directly to him.

«Церковные проповеди направлены против всяческих пороков, — говорил я, — но мне ещё не доводилось слышать, чтобы с кафедры громили угрюмый нрав».
→"We preach against a great many crimes," I observed, "but I never remember a sermon delivered against ill-humour."

— «Пусть этим занимаются городские священники, — возразил он, — у крестьян не бывает плохого расположения духа, впрочем, иногда такая проповедь не помешала бы, хотя бы в назидание моей жене и господину амтману».
→ "That may do very well for your town clergymen," said he: "country people are never ill-humoured; though, indeed,it might be useful, occasionally, to my wife for instance, and thejudge."

Все общество рассмеялось, и сам он смеялся от души, пока не закашлялся, что на время прервало наш диспут; затем слово опять взял молодой человек.
→ We all laughed, as did he likewise very cordially, tillhe fell into a fit of coughing, which interrupted our conversationfor a time. Herr Schmidt resumed the subject.

Мало того что мы не в силах сделать друг друга счастливыми: неужто мы должны ещё отнимать друг у друга ту радость, какая изредка выпадает на долю каждого?
→ "You call ill humour a crime," he remarked, "but I think you use too strong a term." "Not at all," I replied, "if that deserves the name which is so pernicious to ourselves and our neighbours.

И назовите мне человека, дурно настроенного, нодостаточно мужественного, чтобы скрывать свое настроение, одному страдать от него, не омрачая жизни окружающим.
→Is it not enough that we want the power to make one another happy, must we deprive each other of the pleasure which we can all make for ourselves?

Притом же чаще всего дурное настроение происходит отвнутренней досады на собственное несовершенство, от недовольства самим собой, неизбежно связанного с завистью, которую, в свою очередь, разжигает нелепое тщеславие.
→Show me the man who has the courage to hide his ill-humour, who bears the whole burden himself, without disturbing the peace of those around him.No: ill-humour arises from an inward consciousnessof our own want of merit, from a discontent which ever accompanies that envy which foolish vanity engenders.

Видеть счастливых людей, обязанных своим счастьем не нам, — вот что несносно». Лотта улыбнулась мне, видя, с каким волнением я говорю,а слезы, блеснувшие в глазах Фредерики, подстрекнули меня продолжать:
→We see people happy, whom we have not made so, and cannot endure the sight." Charlotte looked at me with a smile; she observed the emotion with which I spoke: and a tear in the eyes of Frederica stimulated me to proceed.

«Горе тому, кто, пользуясь своей властью над чужим сердцем, лишает его немудреных радостей, зарождающихся в нем самом.
→"Woe unto those," I said, "who use their power over a human heart to destroy the simple pleasures it would naturally enjoy!

Никакое баловство, никакие дары не заменят минуты внутреннего удовольствия, отравленной завистливой неприязнью нашего мучителя».
→All the favours, all the attentions, in the world cannot compensate for the loss of that happiness which a cruel tyranny has destroyed."

Сердце мое переполнилось в этот миг; воспоминания о том, что было выстрадано когда-то, теснились в груди, и на глаза навернулись слезы.
→ My heart was full as I spoke. A recollection of many things whichhad happened pressed upon my mind, and filled my eyes with tears.

«Вот что надо изо дня в день твердить себе, — заговорил я. — Одно только можешь ты сделать для друзей: не лишать их радости и приумножать их счастье, разделяя его с ними.Когда их терзает мучительная страсть, когда душа у них потрясена скорбью, способен ли ты дать им хоть каплю облегчения?
→"We should daily repeat to ourselves," I exclaimed, "that we should not interfere with our friends, unless to leavethem in possession of their own joys, and increase theirhappiness by sharing it with them! But when their souls are tormented by a violent passion, or their hearts rent with grief, is it in your power to afford them the slightest consolation?

И что же? Когда девушка, чьи лучшие годы отравлены тобой, лежит в полном изнеможении, сраженная последним, страшным недугом, и невидящий взор ее устремлен ввысь, а на бледном лбу проступает смертный пот,
→"And when the last fatal malady seizes the being whoseuntimely grave you have prepared, when she lies languid and exhausted before you, her dim eyes raised to heaven, and the damp of death upon her pallid brow,

— тебе остается лишь стоять у постели,как преступнику, до глубины души ощущать свое бессилие и с мучительной тоской сознавать, что ты отдал бы все силы, лишь бы вдохнуть крупицу бодрости, искру мужества в холодеющее сердце!»
→there you stand at her bedside like a condemnedcriminal, with the bitter feeling that your whole fortune could not save her; and the agonising thought wrings you, that all your efforts are powerless to impart even a moment's strength to the departing soul, or quicken her with a transitory consolation."

Воспоминание о подобной сцене, пережитой мною, сломило меня, пока я говорил.
→At these words the remembrance of a similar scene at which I had been once present fell with full force upon my heart.

Я поднес платок к глазам и поспешил покинуть общество, и только голос Лотты, кричавшей мне:
→ I buried my face in my handkerchief, and hastened from the room, and was only recalled to my recollection by Charlotte's voice, who reminded me that it was time to return home.

«Пора домой!» — отрезвил меня. И как же она бранила меня дорогой: нельзя все принимать так близко к сердцу! Это просто губительно! Надо беречь себя!
→With what tenderness she chid me on the way for the too eager interest I took in everything! She declared it would do me injury, and that I ought to spare myself.

Ангел мой! Я должен жить ради тебя!
→Yes, my angel! I will do so for your sake.

6 июляОна все ещё ходит за своей умирающей приятельницей ипо-прежнему верна себе: то же прелестное, заботливое создание, которое одним взглядом смягчает муки и дарит счастье.
→
→JULY 6.She is still with her dying friend, and is still the same bright, beautiful creature whose presence softens pain, and sheds happiness around whichever way she turns.

Вчера вечером она отправилась погулять с Марианной и крошкой Мальхен; я знал об этом, встретил ее, и мы пошли вместе. Погуляв часа полтора, мы возвратились в город иостановились у источника, который давно уже мил мне, а теперь стал в тысячу раз милее.
→She went out yesterday with her little sisters: I knew it, and went to meet them; and we walked together. In about an hour and a half we returned to the town. We stopped at the spring I am so fond of, and which is now a thousand times dearer to me than ever.

Лотта села на каменную ограду, а мы стояли рядом.
→ Charlotte seated herself upon the low wall, and we gathered about her.

Я огляделся по сторонам, и ах! как живо вспомнилось мне время, когда сердце мое было так одиноко. «Милый источник, сказал я, — с тех пор я ни разу не наслаждался твоей прохладой и даже мимоходом не бросал на тебябеглого взгляда».
→ I looked around, and recalled the time when my heart was unoccupied and free. "Dear fountain!" I said, "since that time I have no more come to enjoy cool repose by thy fresh stream: I have passed thee with careless steps, and scarcely bestowed a glance upon thee."

Я посмотрел вниз и увидел, что Мальхен бережно несетстакан воды. Я взглянул на Лотту и почувствовал, что она для Меня значит. Тем временем подошла Мальхен.
→I looked down, and observed Charlotte's little sister, Jane, comingup the steps with a glass of water. I turned toward Charlotte,and I felt her influence over me.

Марианна хотела взять у нее стакан. «Нет, нет! — воскликнула крошка и ласково добавила: — Отпей ты первая, Лотхен!»
→Jane at the moment approached with the glass. Her sister,Marianne, wished to take it from her. "No!" cried the child, with the sweetest expression of face, "Charlotte must drink first."

Я был до того умилен искренней нежностью ее слов,что не мог сдержать свои чувства, поднял малютку с земли и крепко поцеловал, а она расплакалась и раскричалась.
→The affection and simplicity with which this was uttered so charmed me, that I sought to express my feelings by catching up the child and kissing her heartily. She was frightened, and began to cry.

«Вы нехорошо поступили», — заметила Лотта. Я был

посрамлен. «Пойдем, Мальхен, — продолжала Лотта, взяла ребенка за руку и свела вниз по ступенькам. — Скорей, скорей, помойся свежей водицей, ничего ине будет!»
→"You should not do that," said Charlotte: I felt perplexed. "Come,Jane," she continued, taking her hand, and leading her down thesteps again, "it is no matter: wash yourself quickly in the freshwater." I stood and watched them;

А я стоял и смотрел, с каким усердием малютка терла себе щеки мокрыми ручонками, с какой верой в то, что чудотворный источник смоет нечистое прикосновение и спасет ее от угрозы обрасти бородой;
→ and when I saw the little dear rubbing her cheeks with her wet hands, in full belief that all the impurities contracted from my ugly beard would be washed off by the miraculous water,

Лотта говорила: «Довольно уже!» — а девочка все мылась, верно, считая: чем больше, тем лучше. Уверяю тебя, Вильгельм, зрелище крестин никогда не внушало мнеподобного благоговения. Когда же Лотта поднялась наверх, мне хотелось пасть ниц перед ней, как перед пророком, омывшим грехи целого народа.
→and how, though Charlotte said it would do, she continued still to wash with all her might, as though she thought too much were better than too little, I assure you, Wilhelm, I never attended a baptism with greater reverence; and, whenCharlotte came up from the well, I could have prostrated myselfas before the prophet of an Eastern nation.

Вечером я не удержался и от полноты сердца рассказал этот случай одному человеку, которого считал чутким, потому что он неглуп. И попало же мне! Он заявил, что Лотта поступила очень нехорошо, что детей нельзя обманывать;
→In the evening I would not resist telling the story to a person who, I thought, possessed some natural feeling, because he was a man of understanding. But what a mistake I made. He maintained it was very wrong of Charlotte, that we should not deceive children,

подобные басни дают повод к бесконечным заблуждениям и суевериям, от коих надо заблаговременно оберегать детей.
→that such things occasioned countless mistakes and superstitions, from which we were bound to protect the young.

Я вспомнил, что у него в семье неделю назад были крестины, и поэтому промолчал, но в душе остался верен той истине, что мы должны поступать с детьми, как господь поступает с нами, позволяя нам блуждать в блаженных грезах и тем даруя нам наивысшее счастье.
→ It occurred to me then, that this very man had been baptised only a week before; so I said nothing further, but maintained the justice of my own convictions. We should deal with children as God deals with us, we are happiest under the influence of innocent delusions.

8 июляКакие мы дети! Как много для нас значит один взгляд!Какие же мы дети! Мы отправились в Вальхейм.
→JULY 8.What a child is man that he should be so solicitous about a look! What a child is man! We had been to Walheim:

Дамы поехали в экипаже, и во время прогулки мнепоказалось, что в черных глазах Лотты… Я глупец, не сердись на меня, но если бы ты видел эти глаза! Буду краток,
→ -the ladies went in a carriage; but during our walk I thought I saw in Charlotte's dark eyes - I am a fool - but forgive me! you should see them, - those eyes. - However, to be brief

потому что у меня глаза слипаются. Ну, словом, дамы уселись в карету, а мы: молодой В., Зельштадт, Одран и я стояли у подножки экипажа.
→(for my own eyes are weighed down with sleep), you must know, when the ladies stepped into their carriage again, young W. Seldstadt, Andran, and I were standing about the door.

Беспечная молодежь весело болтала с дамами.
→They are a merry set of fellows, and they were all laughing and joking together.

Я ловил взгляд Лотты. Увы, он скользил от одного к другому! Но меня, меня, смиренно стоявшего в стороне, он миновал! Сердце мое шептало ей тысячекратное «прости».
→ I watched Charlotte's eyes. They wandered from one to the other; but they did not light on me, on me, who stood there motionless, and who saw nothing but her!

А она и не взглянула на меня! Карета тронулась, на глаза мненавернулись слезы.
→My heart bade her a thousand times adieu, but she noticed me not. The carriage drove off; and my eyes filled with tears.

Я смотрел ей вслед и видел, как из окошка высунулась знакомая шляпка, Лотта оглянулась.
→ I looked after her: suddenly I saw Charlotte's bonnet leaning out of the window, and she turned to look back, was it at me?

Ах! На меня ли? Друг мой, в этой неизвестности я пребываю до сих пор. Единственное мое утешение:может быть, она оглянулась на меня? Может быть!Покойной ночи! Какое же я дитя!
→ My dear friend, I know not; and in this uncertainty I find consolation. Perhaps she turned to look at me. Perhaps! Good-night - what a child I am!


10 июляПосмотрел бы ты, до чего у меня глупый вид, когда в обществе говорят о ней. А ещё когда меня спрашивают, нравится ли мне она! Нравится — терпеть не могу это слово.
→JULY 10.You should see how foolish I look in company when her name ismentioned, particularly when I am asked plainly how I like her.How I like her! I detest the phrase.

Кем надо быть, чтобы Лотта нравилась, а не заполняла все чувства, все помыслы! Нравится! Один тут недавно спрашивал меня, нравится ли мне Оссиан!
→What sort of creature must he be who merely liked Charlotte, whose whole heart and senses were not entirely absorbed by her. Like her! Some one asked me lately how I liked Ossian.

11 июляГоспоже М. очень плохо. Я молюсь, чтоб господь сохранил ей жизнь, потому что горюю вместе с Лоттой. Мы изредка видимся у моей приятельницы, и сегодня Лотта рассказала мне удивительную историю.
→JULY 11.Madame M.. is very ill. I pray for her recovery, because Charlotteshares my sufferings. I see her occasionally at my friend's house,and to-day she has told me the strangest circumstance.

Старик М. - мелочной, придирчивый скряга, он всюжизнь тиранил и урезал в расходах свою жену, но она всегда умела как-то выходить из положения.
→Old M... is a covetous, miserly fellow, who has long worried and annoyed the poor lady sadly; but she has borne her afflictions patiently.

Несколько дней тому назад, когда врач признал ее состояние безнадежным, она позвала к себе мужа (Лотта была при этом) и сказала ему:
→A few days ago, when the physician informed us that her recovery was hopeless, she sent for her husband (Charlottewas present), and addressed him thus:

«Я должна покаяться перед тобой, потому что иначе у тебя после моей смерти будут неприятности и недоразумения.
→"I have something to confess, which, after my decease, may occasion trouble and confusion.

Я всегда вела хозяйство насколько могла бережливо и осмотрительно; однако ты простишь мне, что явсе эти тридцать лет плутовала.
→I have hitherto conducted your household as frugally and economically as possible, but you must pardon me for having defrauded you for thirty years.

В начале нашего супружества ты назначил ничтожнуюсумму на стол и другие домашние расходы.
→At the commencement of our married life, you allowed a small sum for the wants of the kitchen, and the other household expenses.

Когда хозяйство наше расширилось и прибыль от торговли возросла, ты ни за что не желал соответственно увеличить мне недельное содержание:
→When our establishment increased and our property grew larger, I could not persuade you to increase the weekly allowance in proportion:

словом, сам знаешь, как ни широко мы жили, ты заставлялменя обходиться семью гульденами в неделю.
→in short, you know, that, when our wants were greatest, you required me to supply everything with seven florins a week.

Я не перечила, а недостаток еженедельно пополняла извыручки, — ведь никто не подумал бы, что хозяйка станетобкрадывать кассу.
→I took the money from you without an observation, but made up the weekly deficiency from the money-chest; as nobody would suspect your wife of robbing the household bank.

Я ничего не промотала и могла бы, не признавшись, с чистой совестью отойти в вечность, но ведь та, чтопосле меня возьмет в руки хозяйство, сразу же станетв тупик, а ты будешь твердить ей, чтопервая твоя жена умела сводить концы с концами».
→ But I have wasted nothing, and should have been content to meet my eternal Judge without this confession, if she, upon whom the management of your establishment will devolve after my decease, would be free from embarrassmentupon your insisting that the allowance made to me, your formerwife, was sufficient."

Мы поговорили с Лоттой о невероятном ослеплении человека, который не подозревает, что дело нечисто, когда семи гульденов хватает там, где явно расходуетсявдвое.
→I talked with Charlotte of the inconceivable manner in which men allow themselves to be blinded; how any one could avoid suspecting some deception, when seven florins only were allowed to defray expenses twice as great.

Однако я сам встречал людей, которые не удивились бы, если бы у них в доме завелся кувшинчик с не иссякающим по милости пророка маслом.
→But I have myself known people who believed, without any visible astonishment, that their house possessed the prophet's never-failing cruse of oil.

13 июляНет, я не обольщаюсь! В ее черных глазах я читаю непритворное участие ко мне и моей судьбе. Да, я чувствую, а в этом я могу поверить моему сердцу… я чувствую, чтоона, — могу ли, смею ли я выразить райское блаженство этих слов? — что она любит меня… Любит меня!
→JULY 13.No, I am not deceived. In her dark eyes I read a genuine interestin me and in my fortunes. Yes, I feel it; and I may believe myown heart which tells me - dare I say it? - dare I pronouncethe divine words? - that she loves me! That she loves me!

Как это возвышает меня в собственных глазах! Как я… тебе можно в этом признаться, ты поймешь… как я благоговею перед самим собой с тех пор, что она любитменя!
→How the idea exalts me in my own eyes! And, as you can understand my feelings, I may say to you, how I honourmyself since she loves me!

Не знаю, дерзость ли это или верное чутье, только я невижу себе соперника в сердце Лотты.
→-Is this presumption, or is it a consciousness of the truth? I do not know a man able to supplant me in the heart of Charlotte;

И все же, когда она говорит о своем женихе, и говорит так тепло, так любовно, я чувствую себя человеком, которого лишили всех почестей и чинов, у которого отобрали шпагу.
→and yet when she speaks of her betrothed with so much warmth and affection, I feel like the soldier who has been stripped of his honours and titles, and deprived of his sword. 


16 июляАх, какой трепет пробегает у меня по жилам, когда пальцы наши соприкоснутся невзначай или нога моя под столом встретит ее ножку!
→JULY 16.How my heart beats when by accident I touch her finger, or my feet meet hers under the table!

Я отшатываюсь, как от огня, но тайная сила влечет меня обратно — и голова идет кругом!
→I draw back as if from a furnace; but a secret force impels me forward again, and my senses become disordered.

А она в невинности своей, в простодушии своем не чувствует, как мне мучительны эти мелкие вольности!Когда во время беседы она кладет руку на мою, и, увлекшись спором, придвигается ко мне ближе, и еебожественное дыхание достигает моих губ,
→Her innocent, unconscious heart never knows what agonythese little familiarities inflict upon me. Sometimes when weare talking she Iays her hand upon mine, and in the eagerness of conversation comes closer to me, and her balmy breath reaches my lips,

— тогда мне кажется, будто я тону, захлестнутыйураганом.
→- when I feel as if lightning had struck me, and that Icould sink into the earth.

Но если когда-нибудь я употреблю во зло эту ангельскую доверчивость и… ты понимаешь меня, Вильгельм! Нет, сердце мое не до такой степени порочно. Конечно, оно слабо, очень слабо. А разве это не пагубный порок? Она для меня святыня.
→And yet, Wilhelm, with all this heavenly confidence, - if I know myself, and should ever dare - you understand me. No, no! my heart is not so corrupt, it is weak, weak enough but is not that a degree of corruption? She is to me a sacred being.

Всякое вожделение смолкает в ее присутствии. Я сам не свой возле нее, каждая частица души моей потрясена.
→All passion is still in her presence: I cannot express my sensations when I am near her. I feel as if my soul beat in every nerve of my body.

У нее есть одна излюбленная мелодия, которую она божественно играет на фортепьяно, — так просто, с таким чувством! Первая же нота этой песенки исцеляет меня от грусти, тревоги и хандры.
→There is a melody which she plays on the piano with angelic skill, - so simple is it, and yet so spiritual! It is her favourite air; and, when she plays the first note, all pain, care, and sorrow disappear from me in a moment.

Я без труда верю всему, что издавна говорилось о волшебной силе музыки.
→I believe every word that is said of the magic of ancient music.

До чего трогает меня безыскусный напев! И до чего кстати умеет она сыграть его, как раз когда мне впору пустить себе пулю в лоб!
→How her simple song enchants me! Sometimes, when I am ready to commit suicide, she sings that air;

Смятение и мрак моей души рассеиваются, и я опять дышувольнее.
→and instantly the gloom and madness which hung over me are dispersed, and I breathe freely again.

18 июляВильгельм, что нам мир без любви!
→JULY 18.Wilhelm, what is the world to our hearts without love?

То же, что волшебный фонарь без света.
→What is a magic-lantern without light?

Едва ты вставишь в него лампочку, как яркие картины запестреют на белой стене!
→You have but to kindle the flame within, and the brightest figures shine on the white wall;

И пусть это будет только мимолетный мираж, все равно, мы, точно дети, радуемся, глядя на него, ивосторгаемся чудесными видениями.
→and, if love only show us fleeting shadows, we are yet happy, when, like mere children, we behold them, and are transported with the splendid phantoms.

Сегодня мне не удалось повидать Лотту: докучныегости задержали меня.
→ I have not been able to see Charlotte to-day. I was prevented by company from which I could not disengage myself.

Что было делать? Я послал к ней слугу, чтобы иметь возлесебя человека, побывавшего близ нее. С каким нетерпением я его ждал, с какой радостью встретил! Если бы мне не было стыдно, я притянул бы к себе его голову и поцеловал.
→What was to be done? I sent my servant to her house, that I might at least see somebody to-day who had been near her. Oh, the impatience with which I waited for his return! the joy with which I welcomed him! I should certainly have caught him in my arms, and kissed him, if I had not been ashamed.

Говорят, что бононский камень, если положить его на солнце, впитывает в себя солнечные лучи, а потом некоторое время светится в темноте.
→It is said that the Bonona stone, when placed in the sun, attracts the rays, and for a time appears luminous in the dark.

Чем-то подобным был для меня мой слуга. Оттого, что ее глаза останавливались на его лице, баках, на пуговицахливреи, на воротнике плаща, — все это стало для меня такой святыней, такой ценностью! В тот миг я не уступил бы его и за тысячу талеров.
→So was it with me and this servant. The idea that Charlotte's eyes had dwelt on his countenance, his cheek, his very apparel, endeared them all inestimably to me, so that at the moment I would not have parted from him for a thousand crowns.

В его присутствии мне было так отрадно.
→His presence made me so happy!

Упаси тебя бог смеяться над этим! Вильгельм, мираж ли то, что дает нам отраду?
→Beware of laughing at me, Wilhelm. Can that be a delusion which makes us happy?

19 июля«Я увижу ее! — восклицаю я утром, просыпаясь и весело приветствуя яркое солнце. JULY 19."I shall see her today!" I exclaim with delight, when I rise inthe morning, and look out with gladness of heart at the bright,beautiful sun.

—Я увижу ее!» Других желаний у меня нет на целый день. Все, все поглощается этой надеждой.
→ "I shall see her today!" And then I have no further wish toform: all, all is included in that one thought.

20 июля
Я ещё отнюдь не решил послушаться вас и поехать с посланником в
. Мне не очень-то по нутру иметь над собой начальство, а тут ещё все мы знаем, что и человек-то он дрянной.
→JULY 20.
I cannot assent to your proposal that I should accompany theambassador to _______. I do not love subordination; and we all know that he is a rough, disagreeable person to be connected with.

Ты пишешь, что матушка хотела бы определить меня к делу. Меня это рассмешило.
→You say my mother wishes me to be employed. I could not helplaughing at that.

Разве сейчас я бездельничаю? И не все ли равно в концеконцов, что перебирать: горох или чечевицу. Все на свете самообман, и глуп тот, кто в угоду другим, ане по собственному призванию и тяготению трудится ради денег, почестей или чего-нибудь ещё.
→Am I not sufficiently employed? And is it not in reality the same, whether I shell peas or count lentils? Theworld runs on from one folly to another; and the man who, solely from regard to the opinion of others, and without any wish or necessity of his own, toils after gold, honour, or any other phantom, is no better than a fool.

24 июля
Так как ты очень печешься о том, чтобы я не забросилрисования, я предпочел обойти этот вопрос, чем признаться тебе, сколь мало мною сделано за последнее время.
→JULY 24.
You insist so much on my not neglecting my drawing, that it would be as well for me to say nothing as to confess how little I have lately done.

Никогда не был я так счастлив, никогда моя любовь к природе, к малейшей песчинке или былинке не была такой всеобъемлющей и проникновенной;
→I never felt happier, I never understood nature better, even down to the veriest stem or smallest blade of grass;

и тем не менее, — не знаю, как бы это выразить, — мой изобразительный дар так слаб, а все так зыбко и туманно передмоим духовным взором, что я не могу запечатлеть ни одного очертания;
→ and yet I am unable to express myself: my powers of execution are so weak, everything seems to swim and float before me, so that I cannot make a clear, bold outline.

мне кажется, будь у меня под рукой глина или воск, я бы сумел что-нибудь создать.
→ But I fancy I should succeed better if I had some clay or wax to model.

Если это не пройдет, я достану глины и буду лепить — пусть выходят хоть пирожки!
→I shall try, if this state of mind continues much longer, and will take to modelling, if I only knead dough.

Трижды принимался я за портрет Лотты и трижды осрамился; это мне тем досаднее, что прежде я весьма успешно схватывал сходство.
→I have commenced Charlotte's portrait three times, and have as often disgraced myself. This is the more annoying, as I was formerly very happy in taking likenesses. I have since sketched her profile, and must content myself with that.

Тогда я сделал ее силуэт, и этим мне придется удовлетвориться.
→I have since sketched her profile, and must content myself with that.


25 июляХорошо, милая Лотта, я все добуду и доставлю; давайте мне побольше поручений и как можно чаще!
→ JULY 25.Yes, dear Charlotte! I will order and arrange everything. Onlygive me more commissions, the more the better.

Об одном только прошу вас: не посыпайте песком адресованных мне писем. Сегодня я сразу же поднес записочку к губам, и у меня захрустело на зубах.
→One thing, however, I must request: use no more writing-sand with the dear notes you send me. Today I raised your letter hastily to my lips, and it set my teeth on edge.

26 июляЯ не раз уже давал себе слово пореже видеться с ней. Но попробуй-ка сдержи слово! Каждый день я не могу устоять перед искушением и свято обещаю пропустить завтрашний день.
→ JULY 26.I have often determined not to see her so frequently. Butwho could keep such a resolution? Every day I am exposed to the temptation, and promise faithfully thattomorrow I will really stay away:

А когда наступает завтрашний день, я неизменно нахожувеский предлог и не успеваю оглянуться, как я уже там.
→but, when tomorrow comes, I find some irresistible reason for seeing her; and, before I can account for it, I am with her again.

Либо она скажет с вечера: «Завтра вы, конечно, придете?» Как же после этого остаться дома? Либо даст мнепоручение, и я считаю, что приличней самому принестиответ;
→Either she has said on the previous evening "You willbe sure to call to-morrow," - and who could stay away then? - or she gives me some commission, and I find it essential to take her the answer in person;

а то день выдастся уж очень хороший, и я отправляюсь в Вальхейм, а оттуда до нее всего полчаса ходьбы.На таком близком расстоянии сила притяжения слишком велика, — раз, и я там!
→or the day is fine, and I walk to Walheim; and, when I am there, it is only half a league farther to her. I am within the charmed atmosphere, and soon find myself at her side..

Бабушка моя знала сказку про магнитную гору: когда корабли близко подплывали к ней, они теряли всежелезные части, гвозди перелетали на гору, и несчастные моряки гибли среди рушившихся досок.
→My grandmother used to tell us a story of a mountain of loadstone. When any vessels came near it, they were instantly deprived of their ironwork: the nails flew to the mountain, and the unhappy crew perished amidst the disjointed planks.

30 июляПриехал Альберт, и мне надо удалиться. Пусть он будет лучшим, благороднейшим из людей и я сочту себя во всех отношениях ниже его, тем не менее нестерпимо видеть егообладателем стольких совершенств. Обладателем!
→ JULY 30.Albert is arrived, and I must take my departure. Were he the bestand noblest of men, and I in every respect his inferior, I couldnot endure to see him in possession of such a perfect being.

Одним словом, Вильгельм, жених приехал. Он милый, славный, и необходимо с ним ладить. По счастью, я не был при встрече!
→ - Possession! - enough, Wilhelm: her betrothed is here, - a fine,worthy fellow, whom one cannot help liking.

Это надорвало бы мне душу.
→Fortunately I was not present at their meeting.

Надо сказать, он настолько деликатен,
→It would have broken my heart!

что ещё ни разу не поцеловал Лотту в моем присутствии.
→And he is so considerate: he has not given Charlotte one kiss in my presence.

Воздай ему за это господь! Его стоит полюбить за то,что он умеет уважать такую девушку.
→Heaven reward him for it! I must love him for the respect with which he treats her.

Ко мне он доброжелателен, и я подозреваю, что этобольше влияние Лотты, чем личная симпатия;
→He shows a regard for me, but for this I suspect I am more indebted to Charlotte than to his own fancy for me.

на это женщины мастерицы, и они правы: им же выгоднее, чтобы два воздыхателя ладили между собой, только это редко случается.
→Women have a delicate tact in such matters, and itshould be so. They cannot always succeed in keeping two rivals on terms with each other; but, when they do, they are the only gainers.

Однако же Альберт вполне заслуживает уважения. Его сдержанность резко отличается от моего беспокойного нрава, который я не умею скрывать.
→I cannot help esteeming Albert. The coolness of his temper contrasts strongly with the impetuosity of mine, which I cannot conceal.

Он способен чувствовать и понимает, какое сокровище Лотта. По-видимому, он не склонен к мрачным настроениям, а ты знаешь, что этот порок мне всего ненавистнее в людях.
→He has a great deal of feeling, and is fully sensible of thetreasure he possesses in Charlotte. He is free from ill-humour,which you know is the fault I detest most.

Он считает меня человеком незаурядным, а моя привязанность к Лотте и восхищение каждым ее поступком увеличивают его торжество, и он тем сильнее любит ее.
→He regards me as a man of sense; and my attachment to Charlotte, and the interest I take in all that concerns her,augment his triumph and his love.

Не могу поручиться, что он не донимает ее порой мелкой ревностью; во всяком случае, на его месте ябы вряд ли уберегся от этого демона.
→I shall not inquire whether he may not at times tease her with some little jealousies; as I know, that, were I in his place,I should not be entirely free from such sensations.

Как бы там ни было, но радость, которую я находил в обществе Лотты, для меня кончена. Что это-глупость или самообольщение?
→But, be that as it may, my pleasure with Charlotte is over. Call it folly or infatuation, what signifies a name?

К чему названия? От этого дело не изменится! Все, что я знаю теперь, я знал ещё до приезда Альберта, знал, что не имею права домогаться ее, и не домогался. Конечно, поскольку можно не стремиться к обладанию такимсовершенством; а теперь, видите ли, дурачок удивляется, что явился соперник и забрал у него любимую девушку.
→The thing speaks for itself. Before Albert came, I knew all that I know now. I knew I could make no pretensions to her, nor did I offer any, that is, as far as it was possible, in the presence of so much loveliness, not to pant for its enjoyment. And now, behold me like a silly fellow, staring with astonishment when another comes in, and deprives me of my love.

Я стискиваю зубы и смеюсь над собственным несчастьем, но вдвойне, втройне смеялся бы над тем, кто сказал бы, что я должен смириться, и раз иначе быть не может… ах, избавьте меня от этих болванов! Я бегаю по лесам, а когда прихожу к Лотте, и с ней в беседке сидит Альберт, и мне там не место, тогда я начинаю шалить и дурачиться, придумывая разные шутки и проказы.
→I bite my lips, and feel infinite scorn for those who tell me tobe resigned, because there is no help for it. Let me escape fromthe yoke of such silly subterfuges! I ramble through the woods;and when I return to Charlotte, and find Albert sitting by herside in the summer-house in the garden, I am unable to bear it,behave like a fool, and commit a thousand extravagances.

«Ради бога! Умоляю вас, без вчерашних сцен! — сказала мне Лотта. — Ваша веселость страшна». Между нами говоря, я улучаю время, когда он занят,
→"For Heaven's sake," said Charlotte today, "let us have no more scenes like those of last night! You terrify me when you are so violent." Between ourselves, I am always away now when he visits her:

миг и я там, и невыразимо счастлив, если застаю ее одну.
→and I feel delighted when I find her alone.


8 августа

Бог с тобой, милый Вильгельм! Я вовсе не имел в виду тебя, когда называл несносными людей, требующих от нас покорности неизбежной судьбе.
→AUGUST 8.Believe me, dear Wilhelm, I did not allude to you when I spoke so severely of those who advise resignation to inevitable fate.

Мне и в голову не приходило, что ты можешь разделять их мнение.
→I did not think it possible for you to indulge such a sentiment.

Но, в сущности, ты прав. Только вот что, друг мой! На свете редко приходится решать, либо да, либо — нет! Чувства и поступки так же многообразны, как разновидности носов между орлиным и вздернутым.
→But in fact you are right. I only suggest one objection. In this world one is seldom reduced to make a selection between two alternatives. There are as many varieties of conduct and opinion as there are turns of feature between an aquiline nose and a flat one.

Поэтому не сердись, если я, признав все твои доводы, тем не менее попытаюсь найти лазейку между «да»и «нет».
→You will, therefore, permit me to concede your entire argument,and yet contrive means to escape your dilemma.

Ты говоришь: «Либо у тебя есть надежда добиться Лотты,либо нет. Так! В первом случае старайся увенчать свои желания;
→Your position is this, I hear you say: "Either you have hopes ofobtaining Charlotte, or you have none. Well, in the first case,pursue your course, and press on to the fulfilment of your wishes.

в противном случае возьми себя в руки, попытайсяизбавиться от злополучного чувства, которое измучает тебя вконец!»
→In the second, be a man, and shake off a miserable passion, which will enervate and destroy you."

Легко сказать, милый друг, но только лишь сказать…А если перед тобой несчастный, которого медленно и неотвратимо ведет к смерти изнурительная болезнь, можешь ты потребовать, чтобы он ударом кинжала сразу пресек свои мучения?
→My dear friend, this is well and easily said.But would you require a wretched being, whose life is slowlywasting under a lingering disease, to despatch himself at once by the stroke of a dagger?

Ведь недуг, истощая все силы, отнимает и мужество избавиться от него. Конечно, ты мог бы в ответ привести другое сравнение:-Does not the very disorder which consumes his strength deprive him of the courage to effect his deliverance?

всякий предпочтет отдать на отсечение руку, чем слабостью и нерешительностью поставить под угрозу самую свою жизнь.
→You may answer me, if you please, with a similar analogy, "Whowould not prefer the amputation of an arm to the periling of lifeby doubt and procrastination!"

Пожалуй! Но на этом перестанем донимать друг друга сравнениями. Довольно! Да, Вильгельм, у меня бывают минуты такого мужества, когда я готов вскочить, всестряхнуть с себя и бежать, вот только не знаю — куда.
→But I know not if I am right, and let us leave these comparisons. Enough! There are moments, Wilhelm, when I could rise up and shake it all off, and when, if I only knew where to go, I could fly from this place.

Вечером Сегодня мне попался в руки мой дневник, который я забросил с некоторых пор, и меня поразило, как сознательно я, шаг за шагом, шел на это,
→THE SAME EVENING. My diary, which I have for some time neglected, came before me today; and I am amazed to see how deliberately I have entangled myself step by step.

как ясно видел всегда свое состояние и тем не менее поступал не лучше ребенка, и теперь ещё ясно вижу все, но даже не собираюсь образумиться.
→To have seen my position so clearly, and yet to have acted so like a child! Even still I behold the result plainly, and yet have no thought of acting with greater prudence.

10 августаЯ мог бы вести чудесную, радостную жизнь, не будь я глупцом.
→AUGUST 10.If I were not a fool, I could spend the happiest and most delightfullife here.

Обстоятельства складываются на редкость счастливо для меня.
→So many agreeable circumstances, and of a kind to ensure a worthy man's happiness, are seldom united.

Увы! Верно говорят, что счастье наше в нас самих.
→Alas! I feel it too sensibly, - the heart alone makes our happiness!

Я считаюсь своим в прекраснейшей из семей, старик любит меня, как сына, малыши, как отца, а Лотта… И вдобавок добрейший Альберт, который никогда не омрачает моего счастья сварливыми выходками, а, наоборот, окружает меня сердечной дружбой и дорожитмною больше, чем кем-нибудь на свете после Лотты!
→To be admitted into this most charming family, to be loved by the father as a son, by the children as a father, and by Charlotte!then the noble Albert, who never disturbs my happiness by any appearance of ill-humour, receiving me with the heartiest affection, and loving me, next to Charlotte, better than all the world!

Любо послушать, Вильгельм, как мы во время прогулки беседуем друг с другом о Лотте. На свете не найдешь ничего смешнее этого положения, только мне от него часто хочется плакать.
→He tells me sometimes of her excellent mother; how, upon her death-bed, she had committed her house and children to Charlotte, and had given Charlotte herself in charge to him; how, since that time, a new spirit had taken possession of her;

Он мне рассказывает о том, как почтенная матушка Лотты на смертном одре завещала ей хозяйство и детей, а ему поручила Лотту; как с той поры Лотта совсем переродилась:
→how, in care and anxiety for their welfare, she became a realmother to them; how every moment of her time was devoted to some labour of love in their behalf, - and yet her mirth and cheerfulness had never forsaken her.

в хлопотах по дому и в житейских заботах она стала настоящей матерью: каждый миг ее дня заполнен деятельной любовью и трудом, и тем не менее природная веселость и жизнерадостность никогда ее не покидают!
→I walk by his side, pluck flowers by the way, arrangethem carefully into a nosegay, then fling them into the firststream I pass, and watch them as they float gently away.

Я иду рядом с ним, рву придорожные цветы, бережно собираю их в букет и… бросаю в протекающий ручеек, а потом слежу, как они медленно плывут по течению.
→ I walk by his side, pluck flowers by the way, arrangethem carefully into a nosegay, then fling them into the firststream I pass, and watch them as they float gently away.

Не помню, писал ли я тебе, что Альберт останется здесь иполучит службу с приличным содержанием от двора, гдек нему весьма благоволят.
→ I forget whether I told you that Albert is to remain here. He has received a government appointment, with a very good salary; and I understand he is in high favour at court.

Я не встречал людей, равных ему по расторопности и усердию в работе.
→I have met few persons so punctual and methodical in business.


12 августаБесспорно, лучше Альберта нет никого на свете. Вчера у нас с ним произошла удивительная сцена.
→AUGUST 12.Certainly Albert is the best fellow in the world. I had a strangescene with him yesterday.

Я пришел к нему проститься, потому что мне взбрелона ум отправиться верхом в горы, откуда я и пишу тебе сейчас; и вот, когда я шагал взад и вперед по комнате,мне попались на глаза его пистолеты.
→ I went to take leave of him; for I took it into my head to spend a few days in these mountains, from where I now write to you. As I was walking up and down his room, my eyefell upon his pistols.

«Одолжи мне на дорогу пистолеты», — попросил я.
→"Lend me those pistols," said I, "for my journey."

«Сделай милость, — отвечал он. — Но потрудись сам зарядить их; у меня они висят только для украшения».
→"By all means," he replied, "if you will take thetrouble to load them; for they only hang there for form."

Я снял один из пистолетов, а он продолжал: «С тех пор какпредусмотрительность моя сыграла со мной злую шутку,я их и в руки не беру».
→I took down one of them; and he continued, "Ever since I was near suffering for my extreme caution, I will have nothing to do with such things."

Я полюбопытствовал узнать, как было дело, и вот что он рассказал: «Около трех месяцев жил я в деревне у приятеля, держал при себе пару незаряженных карманных пистолетов и спал спокойно.
→ was curious to hear the story. "I was staying," said he,"some three months ago, at a friend's house in the country.I had a brace of pistols with me, unloaded; and I slept withoutany anxiety.

Однажды в дождливый день сижу я, скучаю, и бог весть почему мне приходит в голову:
→One rainy afternoon I was sitting by myself, doing nothing, when it occurred to me I do not know how that the housemight be attacked,

а вдруг на нас нападут, вдруг нам понадобятся пистолеты, вдруг… словом, ты знаешь, как это бывает.
→that we might require the pistols, that we might in short, you know how we go on fancying, when we have nothingbetter to do.

Я сейчас же велел слуге почистить и зарядить их; а он давай балагурить с девушками, пугать их, а шомпол ещё не был вынут, пистолет выстрелил невзначай, шомполугодил одной девушке в правую руку и раздробил большой палец.
→ I gave the pistols to the servant, to clean and load. He was playing with the maid, and trying to frighten her, when the pistol went off - God knows how! - the ramrod was inthe barrel; and it went straight through her right hand, andshattered the thumb.

Мне пришлось выслушать немало нареканий и вдобавок заплатить за лечение. С тех пор я воздерживаюсь заряжать оружие.
→I had to endure all the lamentation, and to pay the surgeon's bill; so, since that time, I have kept all myweapons unloaded.

Вот она-предусмотрительность! Опасности непредугадаешь, сердечный друг! Впрочем…» Надо тебе сказать, что я очень люблю его, пока он не примется за свои «впрочем». Само собой понятно, что из каждого правила есть исключения.
→But, my dear friend, what is the use of prudence?We can never be on our guard against all possible dangers. However," - now, you must know I can tolerate all men tillthey come to "however;"
→ for it is self-evident that every universal rule must have its exceptions.

Но он до того добросовестен, что, высказавкакое-нибудь, на его взгляд, опрометчивое, непроверенное общее суждение, тут же засыплет тебя оговорками,сомнениями, возражениями, пока от сути дела ничего не останется.
→But he is so exceedingly accurate, that, if he only fancies he has said a word too precipitate, or too general, or only half true, he never ceases to qualify, to modify, and extenuate, till at last he appears to have said nothing at all.

На этот раз он тоже залез в какие-то дебри; под конец я совсем перестал слушать и шутки ради внезапным жестомприжал дуло пистолета ко лбу над правым глазом.
→Upon this occasion, Albert was deeply immersed in hissubject: I ceased to listen to him, and became lost in reverie.With a sudden motion, I pointed the mouth of the pistol to my forehead, over the right eye.

«Фу! К чему это?» — сказал Альберт, отнимая у меня пистолет. «Да ведь он не заряжен», — возразил я.
→"What do you mean?" cried Albert, turning back the pistol. "It is not loaded," said I.

«Все равно, это ни к чему, — сердито перебил он. Даже представить себе не могу, как это человек способен дойти до такого безумия, чтобы застрелиться; самая мысль противна мне». — «Странный вынарод, — вырвалось у меня. — Для всего у вас готовы определения:
→ "And even if not," he answered with impatience, "what can you mean? I cannot comprehend how a man can be so mad as to shoot himself, and the bare idea of it shocks me.""But why should any one," said I, "in speaking of an action,

то безумно, то умно, это хорошо, то плохо! А какой во всем этом смысл?
→venture to pronounce it mad or wise, or good or bad? What is the meaning of all this?

Разве вы вникли во внутренние причины данного поступка? Можете вы с точностью проследить ход событий, которые привели, должны были привести к нему? Если бы вы взяли на себя этот труд, ваши суждения не были бы так опрометчивы».
→Have you carefully studied the secret motives of ouractions? Do you understand - can you explain the causes which occasion them, and make them inevitable? If youcan, you will be less hasty with your decision."

«Согласись, — заметил Альберт, — что некоторые поступки всегда безнравственны, из каких бы побуждений они ни были совершены».
→"But you will allow," said Albert; "that some actions are criminal, let them spring from whatever motives they may."


Пожав плечами, я согласился с ним. «Однако, друг мой, — продолжал я, здесь тоже возможны исключения.
→I granted it, and shrugged my shoulders. "But still, my good friend," I continued, "there are some exceptions here too.

Конечно, воровство всегда безнравственно; однако жечеловек, идущий на грабеж, чтобы спасти себя и свою семью от неминуемой голодной смерти, пожалуй, заслуживает скорее жалости, нежели кары.
→Theft is a crime; but the man who commits it from extremepoverty, with no design but to save his family from perishing, ishe an object of pity, or of punishment?

А кто бросит камень в супруга, в справедливом гневе казнящего неверную жену и ее недостойного соблазнителя?
→Who shall throw the first stone at a husband, who, in the heat of just resentment, sacrifices his faithless wife and her perfidious seducer?

Или в девушку, которая губит себя, в безудержном порыве предавшись минутному упоению любви. Даже законники наши, хладнокровные педанты, смягчаются при этом ивоздерживаются от наказания».
→or at the young maiden, who, in her weak hour of rapture, forgets herself in the impetuous joys of love? Even our laws, cold and cruel as they are, relent in such cases, and withhold their punishment."

«Это другое дело, — возразил Альберт. — Ибо человек, увлекаемый страстями, теряет способность рассуждать, и на него смотрят как на пьяного или помешанного».
→"That is quite another thing," said Albert; "because a man underthe influence of violent passion loses all power of reflection,and is regarded as intoxicated or insane."


«Ах вы, разумники! — с улыбкой произнес я. — Страсть! Опьянение! Помешательство! А вы, благонравные люди, стоите невозмутимо и безучастно в сторонке и хулите пьяниц,
→"Oh! you people of sound understandings," I replied, smiling,"are ever ready to exclaim 'Extravagance, and madness, and intoxication!' You moral men are so calm and so subdued!

презираете безумцев и проходите мимо, подобно священнику, и, подобно фарисею, благодарите господа, что он не создал вас подобными одному из них.
→ You abhor the drunken man, and detest the extravagant; you pass by, like the Levite, and thank God, like the Pharisee,that you are not like one of them.

Я не раз бывал пьян, в страстях своих всегда доходил до грани безумия и не раскаиваюсь ни в том, ни в другом, ибо в меру своего разумения я постиг, почему всех выдающихся людей, совершивших нечто великое, нечто с виду недостижимое, издавна объявляют пьяными ипомешанными.
→ I have been more than once intoxicated, my passions havealways bordered on extravagance: I am not ashamed to confess it;for I have learned, by my own experience, that all extraordinarymen, who have accomplished great and astonishing actions, haveever been decried by the world as drunken or insane.

Но и в обыденной жизни несносно слышать, как вследвсякому, кто отважился на мало-мальски смелый, честный, непредусмотрительный поступок, непременнокричат:
→And in private life, too, is it not intolerable that no one can undertake the execution of a noble or generous deed, without giving rise to the exclamation

«Да он пьян! Да он рехнулся!» Стыдитесь, вы, трезвые люди, стыдитесь, мудрецы!»«Очередная твоя блажь, — сказал Альберт.
→ that the doer is intoxicated or mad? Shame upon you, ye sages!" "This is another of your extravagant humours," said Albert:

— Вечно ты перехватываешь через край, а тут уж ты кругом не прав, — речь ведь идет о самоубийстве, и ты сравниваешь его с великими деяниями, когда на самом деле это несомненная слабость:
→ "you always exaggerate a case, and in this matter you are undoubtedly wrong; for we were speaking of suicide, which you compare with great actions, when it is impossible to regard it as anything but a weakness.

куда легче умереть, чем стойко сносить мученическую жизнь». Я готов был оборвать разговор, потому что мне несноснее всего слушать ничтожные прописные истины, когда сам я говорю от полноты сердца.
→ It is much easier to die than to bear a life of misery with fortitude." I was on the point of breaking off the conversation, for nothing puts me so completely out of patience as the utterance of a wretched commonplace when I am talking from my inmost heart.

Однако я сдержался, ибо не раз уж слышал их и возмущался ими, и с живостью возразил ему:
→However, I composed myself, for I had often heard the same observation with sufficient vexation; and I answered him, therefore, with a little warmth,

«Ты это именуешь слабостью? Сделай одолжение, не суди по внешним обстоятельствам. Если народ, стонущий под нестерпимым игом тирана, наконец взбунтуется и разорвет свои цепи — неужто ты назовешьего слабым?
→ "You call this a weakness - beware of being led astrayby appearances. When a nation, which has long groaned under the intolerable yoke of a tyrant, rises at last and throws off its chains, do you call that weakness?

А если у человека пожар в доме и он под влияниемиспуга напряжет все силы и с легкостью будет таскать тяжести, которые в обычном состоянии и с места быне сдвинул; и если другой, возмущенный обидой, схватится с шестерыми и одолеет их-что ж, по-твоему,оба они слабые люди? А раз напряжение- сила, почему же,
→The man who, to rescue his house from the flames, finds his physical strength redoubled, so that he lifts burdens with ease, which, in the absence of excitement, he could scarcely move; he who, under the rage of an insult, attacks and puts to flight half a score of his enemies, are such persons to be called weak?

добрейший друг, перенапряжение должно быть ее противоположностью?» Альберт посмотрел на меня и сказал:
→My good friend, if resistance be strength, how can the highest degree of resistance be a weakness?" Albert looked steadfastly at me, and said,

«Не сердись, но твои примеры, по-моему, тут ни при чем».
→"Pray forgive me, but I do not see that the examples you have adduced bear any relation to the question."

«Допустим, — согласился я. — Мне уж не раз ставили на вид, что мои рассуждения часто граничат с нелепицей.
→"Very likely," I answered; "for I have often been told that my style of illustration borders a little on the absurd.

Попробуем как-нибудь иначе представить себе, каково должно быть на душе у человека, который решился сбросить обычно столь приятное бремя жизни;
→But let us see if we cannot place the matter in anotherpoint of view, by inquiring what can be a man's state of mind whoresolves to free himself from the burden of life,

ибо мы имеем право по совести судить лишь о том, чтопрочувствовали сами.
→- a burden often so pleasant to bear, - for we cannot otherwise reason fairly upon the subject.

Человеческой природе положен определенный предел, — продолжал я. — Человек может сносить радость, горе, боль лишь до известной степени, а когда эта степень превышена, он гибнет.
→"Human nature," I continued, "has its limits. It is able to endurea certain degree of joy, sorrow, and pain, but becomes annihilatedas soon as this measure is exceeded.

Значит, вопрос не в том, силен ли он или слаб, а может ли он претерпеть меру своих страданий, все равно душевных или физических, и, по-моему, так же дико говорить: тот трус, кто лишает себя жизни, — как называть трусом человека, умирающего от злокачественной лихорадки».
→The question, therefore, is, not whether a man is strong or weak, but whether he is able to endure the measure of his sufferings. The suffering may be moral or physical; and in my opinion it is just as absurd to call a man a coward who destroys himself, as to call a man a coward who diesof a malignant fever."

«Это парадоксально. До крайности парадоксально!» — вскричал Альберт. «Не в такой мере, как тебе кажется, — возразил я. — Ведь ты согласен, что мы считаем смертельной болезнью такое состояние, когда силы человеческой природы отчасти истощены, отчасти настолько подорваны, что поднять их и какой-нибудь благодетельной встряской восстановить нормальное течение жизни нет возможности.
→Paradox, all paradox!" exclaimed Albert. "Not so paradoxical asyou imagine," I replied. "You allow that we designate a diseaseas mortal when nature is so severely attacked, and her strengthso far exhausted, that she cannot possibly recover her formercondition under any change that may take place.

А теперь, мой друг, перенесем это в духовную сферу. Посмотри на человека с его замкнутым внутренним миром: как действуют на него впечатления, как навязчивые мысли пускают в нем корни, пока всерастущая страсть не лишит его всякого самообладания и не доведет до погибели.
→"Now, my good friend, apply this to the mind; observe a man in his natural, isolated condition; consider how ideas work, and how impressions fasten on him, till at length a violent passion seizes him, destroying all his powers of calm reflection, and utterly ruining him.

Тщетно будет хладнокровный, разумный приятель анализировать состояние несчастного, тщетно будетувещёвать его! Так человек здоровый, стоящий у постели больного, не вольет в него ни капли своих сил».
→"It is in vain that a man of sound mind and cool temper understands the condition of such a wretched being, in vain he counsels him. He can no more communicate his own wisdom to him than a healthy man can instil his strength into the invalid, by whose bedside he is seated."

Для Альберта это были слишком отвлеченные разговоры. Тогда я напомнил ему о девушке, которую недавно вытащили мертвой из воды, и вновь рассказал ее историю:
→Albert thought this too general. I reminded him of a girl who had drowned herself a short time previously, and I related her history.

«Милое юное создание, выросшее в тесном кругу домашних обязанностей, повседневных будничных трудов, не знавшее других развлечений, как только надеть исподволь приобретенный воскресный наряд и пойти погулять по городу с подругами, но вот впылкой душе ее пробуждаются иные, затаенные желания,
→She was a good creature, who had grown up in the narrow sphere of household industry and weekly appointed labour; one who knew no pleasure beyond indulging in a walk on Sundays, arrayed in her best attire, accompanied by her friends, or perhaps joining in the dance now and then at some festival,

а лесть мужчин только поощряет их, прежниерадости становятся для нее пресны, и, наконец, она встречает человека, к которому ее неудержимо влечет неизведанное чувство;
→and chatting away her spare hours with a neighbour, discussing the scandal or the quarrels of the village, trifles sufficient to occupy her heart. At length the warmth of her nature is influenced by certain new and unknown wishes.

все ее надежды устремляются к нему, она забывает окружающий мир, ничего не слышит, не видит, не чувствует, кроме него, и рвется к нему, единственному.
→ Inflamed by the flatteries of men, her former pleasuresbecome by degrees insipid, till at length she meets with a youthto whom she is attracted by an indescribable feeling; upon him shenow rests all her hopes; she forgets the world around her; shesees, hears, desires nothing but him, and him only. He aloneoccupies all her thoughts.

Не искушенная пустыми утехами суетного тщеславия, она прямо стремится к цели: принадлежать ему, в нерушимом союзе обрести то счастье, которого ейнедостает, вкусить сразу все радости, по которым она томилась.
→Uncorrupted by the idle indulgence of an enervating vanity, her affection moving steadily toward its object, she hopes to become his, and to realise, in an everlasting union with him, all that happiness which she sought, all that blissfor which she longed.

Многократные обещания подкрепляют ее надежды, дерзкие ласки разжигают ее страсть, подчиняют ее душу; она ходит как в чаду,
→His repeated promises confirm her hopes: embraces and endearments, which increase the ardour of her desires,overmaster her soul.

предвкушая все земные радости, она возбуждена до предела, наконец она раскрывает объятия навстречу своим желаниям, и… возлюбленный бросает ее.
→She floats in a dim, delusive anticipation of her happiness; and her feelings become excited to their utmost tension. She stretches out her arms finally to embrace the objectof all her wishes and her lover forsakes her.

В оцепенении, в беспамятстве стоит она над пропастью; вокруг сплошной мрак; ни надежды, ни утешения, ни проблеска! Ведь она покинута любимым, а в нем была вся ее жизнь.
→ Stunned and bewildered, she stands upon a precipice. All is darkness around her. No prospect, no hope, no consolation -forsaken by him in whom her existence was centred!

Она не видит ни божьего мира вокруг, ни тех, кто может заменить ей утрату, она чувствует себя одинокой, покинутой всем миром и, задыхаясь в ужасной сердечной муке, очертя голову бросается вниз, чтобы потопить свои страдания в обступившей ее со всех сторон смерти.
→She sees nothing of the wide world before her, thinks nothing of the many individuals who might supply the void in her heart; she feels herself deserted, forsaken by the world; and, blinded and impelled by the agony which wrings her soul, she plungesinto the deep, to end her sufferings in the broad embrace of death.

Видишь ли, Альберт, это история многих людей. И скажи, разве нет в ней сходства с болезнью? Природа не может найти выход из запутанного лабиринта противоречивых сил, и человек умирает.
→See here, Albert, the history of thousands; and tell me, is not this a case of physical infirmity? Nature has noway to escape from the labyrinth: her powers are exhausted: she can contend no longer, and the poor soul must die.

Горе тому, кто будет смотреть на все это и скажет: «Глупая! Стоило ей выждать, чтобы время оказало свое действие, и отчаяние бы улеглось, нашелся бы другой,который бы ее утешил».
→"Shame upon him who can look on calmly, and exclaim, 'Thefoolish girl! she should have waited; she should have allowed time to wear off the impression; her despair would have been softened, and she would have found another lover to comfort her.'

Это все равно, что сказать: «Глупец! Умирает от горячки. Стоило ему подождать, чтобы силы его восстановились,соки в организме очистились, волнение в крови улеглось:все бы тогда наладилось, он жил бы и по сей день».
→One might as well say, 'The fool, to die of a fever! why did he not wait till his strength was restored, till his blood became calm? all would then have gone well, and he would have been alive now.'"

Альберту и это сравнение показалось недостаточно убедительным, он начал что-то возражать, между прочим, что я привел в пример глупую девчонку; а как можно оправдать человека разумного, не столь ограниченного,с широким кругозором, это ему непонятно.
→Albert, who could not see the justice of the comparison, offered some further objections, and, amongst others, urged that I had taken the case of a mere ignorant girl. But how any man of sense, of more enlarged views and experience, could be excused, he was unable to comprehend.

«Друг мой! — вскричал я. — Человек всегда останется человеком, и та крупица разума, которой он, быть может, владеет, почти или вовсе не имеет значения, когда свирепствует страсть и ему становится тесно в рамках человеческой природы.
→"My friend!" I exclaimed, "man is but man; and, whatever bethe extent of his reasoning powers, they are of little avail whenpassion rages within, and he feels himself confined by the narrow limits of nature.

Тем более… Ну, об этом в другой раз», — сказал я и схватился за шляпу. Сердце у меня было переполнено! И мыразошлись, так и не поняв друг друга.
→- It were better, then - but we will talk of this some other time," I said, and caught up my hat. Alas! my heart was full; and we parted without conviction on either side.

На этом свете люди редко понимают друг друга.
→How rarely in this world do men understand eachother!

15 августаЯсно одно: на свете лишь сила любви делает человека желанным. Я вижу это по Лотте, ей жалко было бы потерять меня, а дети только и ждут, чтобы я приходил всякий день.
→AUGUST 15.There can be no doubt that in this world nothing is so indispensable as love. I observe that Charlotte could not lose me without a pang, and the very children have but one wish; that is, that I should visit them again tomorrow.

Сегодня отправился туда настраивать Лотте фортепьяно, но так и не выбрал для этого времени, потому что дети неотступно требовали от меня сказки и Лотта сама пожелала, чтобы я исполнил их просьбу.
→I went this afternoon to tune Charlotte's piano. But I could not do it, for the little ones insisted on my telling them a story; and Charlotte herself urged me to satisfy them.

Я покормил их ужином, от меня они принимают его почти так же охотно, как от Лотты, а потом рассказал любимую их сказочку о принцессе, которой прислуживали руки.
→I waited upon them at tea, and they are now as fullycontented with me as with Charlotte; and I told them myvery best tale of the princess who was waited upon by dwarfs.

Уверяю тебя, я сам при этом многому учусь: их впечатления поражают меня неожиданностью.
→I improve myself by this exercise, and am quite surprised at theimpression my stories create.

Зачастую мне приходится выдумывать какую-нибудь подробность, и если в следующий раз я забываю ее,они сейчас же говорят, что в прошлый раз было иначе, и теперь уж я стараюсь без малейшего изменения бубнить все подряд нараспев.
→If I sometimes invent an incident which I forget upon the next narration, they remind one directly that the story was different before; so that I now endeavour to relate with exactness the same anecdote in the same monotonoustone, which never changes.

Из этого я вынес урок, что вторым, даже улучшенным в художественном смысле, изданием своего произведения писатель неизбежно вредит книге.
→ I find by this, how much an author injures his works by altering them, even though they be improved in a poetical point of view.

Мы очень податливы на первое впечатлениеи готовы поверить всему самому неправдоподобному, оно сразу же прочно внедряется в нас, и горе тому, кто сделает попытку вытравить или искоренить его!
→The first impression is readily received. We are so constituted that we believe the most incredible things; and, once they are engraved upon the memory, woe to him who would endeavour to efface them.

18 августаПочему то, что составляет счастье человека, должно вместе с тем быть источником его страданий?Могучая и горячая любовь моя к живой природе, наполнявшая меня таким блаженством, превращая для меня в рай весь окружающий мир, теперь стала моим мучением и, точно жестокий демон, преследует меня на всех путях. AUGUST 18.Must it ever be thus, - that the source of our happiness must also be the fountain of our misery? The full and ardent sentiment which animated my heart with the love of nature, overwhelming me with a torrent of delight, and which brought all paradise before me, has now become an insupportable torment, a demon which perpetuallypursues and harasses me.

Бывало, я со скалы оглядывал всю цветущую долину, от реки до дальних холмов, и видел, как все вокруг растет, как жизнь там бьет ключом;

бывало, я смотрел на горы, от подножия до вершины одетые высокими, густыми деревьями, и на многообразные извивы долин под сенью чудесных лесов и видел,как тихая река струится меж шуршащих камышей и отражает легкие облака, гонимые по небу слабым вечерним ветерком;
→When in bygone days I gazed from these rocks upon yonder mountains across the river, and upon the green,flowery valley before me, and saw all nature budding and bursting around; the hills clothed from foot to peak with tall, thick forest trees; the valleys in all their varied windings, shaded with the loveliest woods; and the soft river gliding along amongst the lisping reeds, mirroring the beautiful clouds which the soft evening breeze wafted across the sky,

бывало, я слышал птичий гомон, оживлявший лес, и миллионные рои мошек весело плясали в алом луче заходящего солнца, и последний зыбкий блик выманивал из травы гудящего жука;
→ when I heard the groves about me melodious with the music of birds, and saw the million swarms of insects dancing in the last golden beams of the sun, whose setting rays awoke the humming beetles from their grassy beds,

а стрекотание и возня вокруг привлекали мои взоры кземле, и мох, добывающий себе пищу в голой скале подо мной, и кустарник, растущий по сухому, песчаному косогору, открывали мне кипучую, сокровеннуюсвященную жизнь природы;
→whilst the subdued tumult around directed my attention to the ground, and I there observed the arid rock compelled to yield nutriment to the dry moss, whilst the heath flourished upon the barren sands below me, all this displayed to me the inner warmth which animates allnature,

все, все заключал я тогда в мое трепетное сердце, чувствовал себя словно божеством посреди этого буйного изобилия, и величественные образыбезбрежного мира жили, все одушевляя во мне!
→and filled and glowed within my heart. I felt myselfexalted by this overflowing fulness to the perception of theGodhead, and the glorious forms of an infinite universe became visible to my soul!

Исполинские горы обступали меня, пропастиоткрывались подо мною, потоки свергались вниз, уног моих бежали реки, и слышны были голоса лесов и гор!
→Stupendous mountains encompassed me, abyssesyawned at my feet, and cataracts fell headlong down before me; impetuous rivers rolled through the plain, and rocks and mountains resounded from afar.

И я видел их, все эти непостижимые силы, взаимодействующие и созидающие в недрах земли, а на земле и в поднебесье копошатся бессчетные племенаразнородных созданий, все, все населено многоликими существами,
→In the depths of the earth I saw innumerable powers in motion, and multiplying to infinity; whilst upon its surface, and beneath the heavens, there teemed ten thousand varieties of living creatures. Everything around is alive with an infinite number of forms;

а люди прячутся, сбившись в кучу, по своим домишкам и воображают, будто они царят над всем миром!
→while mankind fly for security to their petty houses, from the shelter of which they rule in their imaginations over the wide-extended universe.

Жалкий глупец, ты все умаляешь, потому что сам ты такмал! От неприступных вершин, через пустыни, где не ступала ничья нога, до краев неведомого океана веет дух извечного творца и радуется каждой песчинке, которая внемлет ему и живет.
→ Poor fool! in whose petty estimation all things are little. From the inaccessible mountains, across the desert which no mortal foot has trod, far as the confines of the unknown ocean, breathes the spirit of the eternal Creator; and every atom to which he has given existence finds favour in hissight.

Ах, как часто в то время стремился я унестись на крыльях журавля, пролетавшего мимо, к берегам необозримогоморя, из пенистой чаши вездесущего испить головокружительное счастье жизни и на мигодин приобщиться в меру ограниченных сил моей души к блаженству того, кто все созидает в себе и из себя!
→Ah, how often at that time has the flight of a bird, soaringabove my head, inspired me with the desire of being transportedto the shores of the immeasurable waters, there to quaff thepleasures of life from the foaming goblet of the Infinite, and topartake, if but for a moment even, with the confined powers of mysoul, the beatitude of that Creator who accomplishes all thingsin himself, and through himself!

Знаешь, брат, одно воспоминание о таких часах отрадномне. Даже старание воскресить те невыразимые чувства и высказать их возвышает мою душу, чтобы вслед за темя вдвойне ощутил весь ужас моего положения.
→My dear friend, the bare recollection of those hours still consoles me. Even this effort to recall those ineffable sensations, and give them utterance, exalts my soul above itself, and makes me doubly feel the intensity of my present anguish.

Передо мной словно поднялась завеса, и зрелищебесконечной жизни превратилось для меня в бездну вечно отверстой могилы.
→ It is as if a curtain had been drawn from before my eyes, and, instead of prospects of eternal life, the abyss of an ever open grave yawned before me.

Можешь ли ты сказать: «Это есть», — когда все проходит, когда все проносится с быстротой урагана, почти никогда не исчерпав все силы своего бытия, смывается потоком и гибнет, увы, разбившись о скалы? Нет мгновения, которое не пожирало бы тебя и твоих близких, нет мгновения, когда бы ты не был, пустьпротив воли, разрушителем!
→Can we say of anything that it exists when all passes away, when time, with the speed of a storm, carries all things onward, - and our transitory existence, hurried along by the torrent, is either swallowed up by the waves or dashed against the rocks? There is not a moment but preys upon you, - and upon all around you, not a moment in which you do not yourself become a destroyer.

Безобиднейшая прогулка стоит жизни тысячам жалкихчервячков; один шаг сокрушает постройки, кропотливо возведенные муравьями, и топчет в прах целый мирок.
→The most innocent walk deprives of life thousands of poor insects: one step destroys the fabric of the industrious ant, and converts a little world into chaos.

О нет, не великие, исключительные всемирные бедствиятрогают меня, не потопы, смывающие ваши деревни, не землетрясения, поглощающие ваши города: я не могу примириться с разрушительной силой, сокрытой во всей природе и ничего не создавшей такого, что не истребляло бы своего соседа или самого себя. И я мечусь в страхе. Вокруг меня животворящие силы неба и земли. А я не вижу ничего, кроме всепожирающего и все перемалывающего чудовища.
→No: it is not the great and rare calamities of the world, the floods which sweep away whole villages, the earthquakes which swallow up our towns, that affect me. My heart is wasted by the thought of that destructive power which lies concealed in every part of universal nature. Nature has formed nothing that does not consume itself, and every object near it:

И я мечусь в страхе. Вокруг меня животворящие силы неба и земли. А я не вижу ничего, кроме всепожирающего и все перемалывающего чудовища.
→so that, surrounded by earth and air, and all the active powers, I wander on my way with aching heart; and the universe is to me a fearful monster, for ever devouring its own offspring.


Dne 21. srpna.

Напрасно простираю я к ней объятия, очнувшись утром от тяжких снов, напрасно ищу ее ночью в своей постели, когда в счастливом и невинном сновидении мне пригрезится,будто я сижу возле нее на лугу и осыпаю поцелуями ее руку.
→AUGUST 21.In vain do I stretch out my arms toward her when I awaken in the morning from my weary slumbers. In vain do I seek for her at night in my bed, when some innocent dream has happily deceived me, and placed her near me in the fields, when I have seized her hand and covered it with countless kisses.

Когда же я тянусь к ней, ещё одурманенный дремотой, и вдруг просыпаюсь, — поток слез исторгается из моегостесненного сердца, и я плачу безутешно, предчувствуя мрачное будущее.
→And when I feel for her in the half confusion of sleep, with the happy sense that she is near, tears flow from my oppressed heart; and, bereft of all comfort, I weep over my future woes.


22 августаЭто поистине несчастье, Вильгельм! Мои деятельные силы разладились, и я пребываю в какой-то тревожной апатии, не могу сидеть сложа руки, но и делать ничего не могу.
→AUGUST 22.What a misfortune, Wilhelm! My active spirits have degeneratedinto contented indolence. I cannot be idle, and yet I am unableto set to work.

У меня больше нет ни творческого воображения, нилюбви к природе, и книги противны мне.
→I cannot think: I have no longer any feeling for the beauties of nature, and books are distasteful to me.

Когда мы потеряли себя, все для нас потеряно…
→Once we give ourselves up, we are totally lost.

Право же, иногда мне хочется быть поденщиком,чтобы, проснувшись утром, иметь на предстоящий день хоть какую-то цель, стремление,надежду.
→ Many a time and oft I wish I were a common labourer; that, awakening in the morning, I might have but one prospect, one pursuit, one hope, for the day which has dawned.

Часто, глядя, как Альберт сидит, зарывшись по уши в деловые бумаги, я завидую ему и, кажется, был бы радпоменяться с ним.
→ I often envy Albert when I see him buried in a heap of papers and parchments, and I fancy I should be happy wereI in his place.

Сколько раз уж было у меня поползновение написать тебе и министру и ходатайствовать о месте при посольстве, в чем, по твоим уверениям, мне не было бы отказано.
→Often impressed with this feeling I have been on the point of writing to you and to the minister, for the appointmentat the embassy, which you think I might obtain.

Я и сам в этом уверен: министр с давних пор ко мнерасположен и давно уже настаивал, чтобы я занимался каким-нибудь делом! Я ношусь с этой мыслью некоторое время.
→I believe I might procure it. The minister has long shown a regard for me, and has frequently urged me to seek employment. It is the business of an hour only.

А потом, как подумаю хорошенько да вспомню басню о коне,который, прискучив свободой, добровольно дал себя оседлать и загнать до полусмерти, тут уж я совсем не знаю, как быть!
→Now and then the fable of the horse recurs to me. Weary of liberty, he suffered himself to be saddled and bridled,and was ridden to death for his pains. I know not what to determine upon.

Милый друг, что, если только тягостная душевная тревогавынуждает меня жаждать перемен и все равно повсюду будет преследовать меня?
→For is not this anxiety for change the consequence of thatrestless spirit which would pursue me equally in every situationof life?



28 августаБез сомнения, будь моя болезнь исцелима, только эти люди могли бы вылечить ее. Сегодня день моего рождения. Рано утром я получаю сверточек от Альберта.
→AUGUST 28.If my ills would admit of any cure, they would certainly be curedhere. This is my birthday, and early in the morning I received apacket from Albert.

Раскрываю его и прежде всего нахожу один из розовых бантов, которые были на Лотте, когда мы познакомились, и которые я не раз просил у нее. К этому были приложены две книжечки в двенадцатую долю листа маленький Гомер в ветштейновском издании, которое я давно искал, чтобы не таскать с собой на прогулку эрнестовские фолианты.
→Upon opening it, I found one of the pink ribbons which Charlotte wore in her dress the first time I saw her,and which I had several times asked her to give me. With it were two volumes in duodecimo of Wetstein's "Homer," a book I had often wished for, to save me the inconvenience of carrying the large Ernestine edition with me upon my walks.

Видишь, как они угадывают мои желания и спешат оказать мелкие дружеские услуги, в тысячу раз более ценные, нежели пышные дары, которые тешат тщеславие даятеля и унижают нас.
→You see how they anticipate my wishes, how well they understand all those little attentions of friendship, so superior to the costly presents of the great, which are humiliating.

Я без конца целую этот бант, вдыхая воспоминание о счастье, которым наполнили меня те недолгие, блаженные, невозвратимые дни.
→I kissed the ribbon a thousand times, and in every breath inhaled the remembrance of those happy and irrevocabledays which filled me with the keenest joy.

Так уж водится, Вильгельм, и я не ропщу; цветыжизни одна лишь видимость. Сколько из них облетает,не оставив следа!
→ Such, Wilhelm, is our fate. I do not murmur at it: the flowers of life are but visionary. How many pass away, and leave no trace behind

Плоды дают лишь немногие, и ещё меньше созревает этих плодов! А все-таки их бывает достаточно, и что же…брат мой, неужто мы презрим, оставим без внимания зрелые плоды, дадим им сгнить, не вкусив их!Прощай!
→- how few yield any fruit - and the fruit itself, how rarely does it ripen! And yet there are flowers enough! and is it not strange, my friend, that we should suffer the little that does really ripen, to rot, decay, and perish unenjoyed?

Лето великолепное! Часто я взбираюсь на деревья в плодовом саду у Лотты и длинным шестом снимаю с верхушки спелые груши,
→Farewell! This is a glorious summer. I often climb into the trees in Charlotte's orchard, and shake down the pears that hang on the highest branches.

а Лотта стоит внизу и принимает их у меня.
→She stands below, and catches them as they fall.

30 августаНесчастный! Ужели я так глуп? Ужели продолжаю обманывать себя? К чему приведет эта буйная, буйная страсть? Я молюсь ей одной,
→AUGUST 30.Unhappy being that I am! Why do I thus deceive myself? What isto come of all this wild, aimless, endless passion? I cannot prayexcept to her.

воображение вызывает передо мной лишь ее образ, все на свете существует для меня лишь в соединении с ней.
→My imagination sees nothing but her: all surroundingobjects are of no account, except as they relate to her.

Сколько счастливых минут при этом переживаю я, но в конце концов мне приходится покидать ее! Ах,Вильгельм! Если бы ты знал, куда порой влечет меня сердце!
→In this dreamy state I enjoy many happy hours, till at length I feel compelled to tear myself away from her. Ah, Wilhelm, to what does not my heart often compel me!

Когда я посижу у нее часа два-три, наслаждаясь ее красотой, грацией, чудесным смыслом ее слов, чувства мои мало-помалу достигают высшего напряжения,
→When I have spent several hours in her company, till I feel completely absorbed by her figure, her grace, the divine expression of her thoughts, my mind becomes gradually excited to the highest excess,

в глазах темнеет, я почти не слышу, что-то сжимает мне горло убийственной хваткой, а сердце болезненными ударами стремится дать выход чувствам и лишь усиливает их смятение,
→my sight grows dim, my hearing confused, my breathing oppressed as if by the hand of a murderer, and my beating heart seeks to obtain relief for my aching senses.

— Вильгельм, в такие минуты я не помню себя. И если порой грусть не берет верх и Лотта неотказывает мне в скудном утешении выплакать моютоску, склонясь над ее рукой, — тогда ярвусь прочь на простор.
→I am sometimes unconscious whether I really exist. Ifin such moments I find no sympathy, and Charlotte does not allow me to enjoy the melancholy consolation of bathing her hand with my tears, I feel compelled to tear myself from her, when I either wander through the country,

Тогда я бегаю по полям, и лучшая моя отрада — одолеть крутой подъем, проложить тропинку в непроходимой чаще, продираясь сквозь терновник, напарываясь на шипы.
→ climb some precipitous cliff, or force a path through the trackless thicket, where I am lacerated and torn by thorns and briers;

После этого мне становится легче, чуть-чуть легче. Иногда от усталости и жажды я падаю в пути,
→and thence I find relief. Sometimes I lie stretched on the ground, overcome with fatigue and dying withthirst; sometimes, late in the night,

иногда глубокой ночью при свете полной луны я сажусь в глухом лесу на согнувшийся сук, чтобы дать немножко отдыха израненным ногам, а потом перед рассветом забываюсь томительным полусном! — Ах, Вильгельм, пойми, что одинокая келья,
→ when the moon shines above me, I recline against an aged tree in some sequestered forest, to rest my weary limbs,when, exhausted and worn, I sleep till break of day. O Wilhelm! the hermit's cell,

что одинокая келья, власяница и вериги были бы теперь блаженством для моей души. Прощай! Я не вижу иного конца этим терзаниям, кроме могилы!
→ his sackcloth, and girdle of thorns would be luxury and indulgence compared with what I suffer. Adieu! I see no end to this wretchedness except the grave.


3 сентябряМне надо уехать! Благодарю тебя, Вильгельм, за то, что ты принял за меня решение и положил конец моим колебаниям.
→SEPTEMBER 3.I must away. Thank you, Wilhelm, for determining my waveringpurpose.

Две недели ношусь я с мыслью, что мне надо ее покинуть.Надо уехать. Она опять гостит в городе у подруги.
→For a whole fortnight I have thought of leaving her. I must away. She has returned to town, and is at the house of a friend.

И Альберт… и… мне надо уехать!
→And then, Albert
→ yes, I must go.

10 сентябряЧто это была за ночь! Теперь я все способен снести, Вильгельм. Я никогда больше ее не увижу! Ах, если бы мог я броситься тебе на шею, друг мой, чтобы в слезах умиления излить все чувства, теснящие грудь!
→SEPTEMBER 10.Oh, what a night, Wilhelm! I can henceforth bear anything. I shall never see her again. Oh, why cannot I fall on your neck,and, with floods of tears and raptures, give utterance to all thepassions which distract my heart!

А вместо этого я сижу тут, с трудом переводя дух,стараюсь успокоиться и жду утра, лошадей подадут на рассвете. Ах, она спит спокойно и не подозревает, что никогда больше не увидится со мной.
→Here I sit gasping for breath, and struggling to compose myself. I wait for day, and at sunrise the horses are to be at the door. And she is sleeping calmly, little suspecting that she has seen me for the last time.

У меня хватило силы оторваться от нее, не выдав своих намерений в двухчасовой беседе.
→I am free. I have had the courage, in an interview of two hours' duration, not to betray my intention.

И какой беседе, боже правый! Альберт обещал мне сейчасже после ужина сойти в сад вместе с Лоттой.
→And O Wilhelm, what a conversation it was! Albert had promised to come to Charlotte in the garden immediately after supper.

Я стоял на террасе под большими каштанами и провожал взглядом солнце, в последний раз на моих глазах заходившее над милой долиной, над тихой рекой.
→I was upon the terrace under the tall chestnut trees,and watched the setting sun. I saw him sink for the last timebeneath this delightful valley and silent stream.

Сколько раз стоял я здесь с нею, созерцая то же чудесное зрелище, а теперь… Я шагал взад и вперед по моей любимой аллее.
→I had often visited the same spot with Charlotte, and witnessed that glorious sight; and now - I was walking up and down the very avenue which was so dear to me.

Таинственная симпатическая сила часто привлекаламеня сюда ещё до встречи с Лоттой, и как же мы обрадовались, когда в начале знакомства обнаружили обоюдное влечение к этому уголку, поистине одному из самых романтических, какие когда-либо были созданы рукой человека.
→A secret sympathy had frequently drawn me thither beforeI knew Charlotte; and we were delighted when, in our early acquaintance, we discovered that we each loved the samespot,

Вообрази себе: сперва между каштановыми деревьями открывается широкая перспектива.
→which is indeed as romantic as any that ever captivated thefancy of an artist.


Впрочем, я, кажется, уже не раз описывал тебе, как высокие стены буков малопомалу сдвигаются и как аллея от примыкающего к ней боскета становится ещё темнее и заканчивается замкнутым со всехсторон уголком, в котором всегда веет ужасомодиночества.
→From beneath the chestnut trees, there is an extensive view. But I remember that I have mentioned all this in a former letter, and have described the tall mass of beech trees at the end, and how the avenue grows darker and darker as it winds its way among them, till it ends in a gloomy recess, which has all the charm of amysterious solitude.

Помню как сейчас, какой трепет охватил меня, когда я впервые попал сюда в летний полдень: тайное предчувствие подсказывало мне, сколько блаженства и боли будет здесь пережито.
→I still remember the strange feeling of melancholy which came over me the first time I entered that dark retreat, at bright midday. I felt some secret foreboding that it would, one day, be to me the scene of some happiness or misery.

С полчаса предавался я мучительным и сладостным думам о разлуке и грядущей встрече, когда услышал, что они поднимаются на террасу.
→I had spent half an hour struggling between the contending thoughts of going and returning, when I heard them coming up the terrace.

Я бросился им навстречу, весь дрожа, схватил руку Лотты и прильнул к ней губами.
→I ran to meet them. I trembled as I took her hand, and kissed it.

Едва мы очутились наверху, как из-за поросшего кустарником холма взошла луна; болтая о том, о сем,мы незаметно приблизились к сумрачной беседке.
→As we reached the top of the terrace, the moon rose from behind the wooded hill. We conversed on many subjects, and, without perceiving it, approached the gloomy recess.

Лотта вошла и села на скамью, Альберт сел рядом, я тоже, но от внутренней тревоги не мог усидеть на месте, вскочил, постоял перед ними, прошелся взад и вперед, сел снова;
→Charlotte entered, and sat down. Albert seated himself beside her. I did the same, but my agitation did not sufferme to remain long seated. I got up, and stood before her, then walked backward and forward, and sat down again.

состояние было тягостное. Она обратила наше внимание на залитую лунным светом террасу в конце буковой аллеи
→I was restless and miserable. Charlotte drew our attention to the beautiful effect of the moonlight, which threw a silver hue over the terrace in front of us, beyond the beech trees.

— великолепное зрелище, тем более поразительное, что нас обступала полная тьма.
→It was a glorious sight, and was rendered more striking by the darkness which surrounded the spot where we were.

Мы помолчали, а немного погодя она заговорила снова:«Когда я гуляю при лунном свете, передо мной всегда неизменно встает воспоминание о дорогих покойниках, и ощущение смерти и того, что будет за ней, охватывает меня.
→We remained for some time silent, when Charlotte observed, "Whenever I walk by moonlight, it brings to my remembrance all my beloved and departed friends, and I am filled with thoughts of death and futurity.

Мы не исчезнем, — продолжала она проникновенным голосом. — Но свидимся ли мы вновь, Вертер? Узнаем ли друг друга? Что вы предчувствуете, что скажете вы?»«Лотта, — произнес я, протягивая ей руку, и глаза уменя наполнились слезами. — Мы свидимся!Свидимся и здесь и там!»
→We shall live again, Werther!" she continued, with a firm but feeling voice; "but shall we know one another again what do you think? what do you say?" "Charlotte," I said, as I took her hand in mine, and my eyes filled with tears, "we shall see each other again - here and hereafter we shall meet again."

Я не мог говорить, Вильгельм, и надо же было, чтобы она спросила меня об этом, когда душу мне томила мысль о разлуке! «Знают ли о нас дорогие усопшие, — вновь заговорила она, — чувствуют ли, с какой

любовью вспоминаем мы их, когда нам хорошо?
→I could say no more. Why, Wilhelm, should she put this question to me, just at the moment when the fear ofour cruel separation filled my heart? "And oh! do those departed ones know how we are employed here? dothey know when we are well and happy? do they know when we recall their memories with the fondest love?

Образ моей матери всегда витает передо мной, когда я тихим вечером сижу среди ее детей, моих детей, и они теснятся вокруг меня, как теснились вокруг нее.
→In the silent hour of evening the shade of my mother hovers around me; when seated in the midst of my children, I see them assembled near me, as they used to assemble near her;

И когда я со слезами грусти поднимаю глаза к небу, мечтая, чтобы она на миг заглянула сюда и увидела, как я держу данное в час ее кончины слово бытьматерью ее детям, о, с каким волнением восклицаю я тогда:
→and then I raise my anxious eyes to heaven, and wish she could look down upon us, and witness how I fulfil the promise I made to her in her last moments, to be a mother to her children. With what emotion do I then exclaim,

«Прости мне, любимая, если я не могу всецело заменить им тебя! Ведь я все делаю, что в моих силах; кормлю и одеваю и, что важнее всего, люблю и лелею их!
→Pardon, dearest of mothers, pardon me, if I do not adequatelysupply your place! Alas! I do my utmost. They are clothed and fed; and, still better, they are loved and educated.

Если бы ты видела наше согласие, родимая, святая, тывозблагодарила и восславила бы господа, которого в горьких слезах молила перед кончиной о счастье своих детей!»
→Could you but see, sweet saint! the peace and harmony that dwells amongst us, you would glorify God with the warmest feelings of gratitude, to whom, in your last hour, you addressed such fervent prayers for our happiness.'"

Так говорила она, — ах, Вильгельм, кто перескажет то, что она говорила! Как может холодное, мертвое слово передать божественное цветение души! Альберт ласково прервал ее:
→Thus did she express herself; but O Wilhelm! who can do justice to her language? how can cold and passionless wordsconvey the heavenly expressions of the spirit? Albert interruptedher gently.

«Это слишком тревожит вас, милая Лотта! Я знаю, вы склонны предаваться такого рода размышлениям, но, пожалуйста, не надо…» — «Ах, Альберт, — возразила она, — я знаю, ты не забудешь тех вечеров, когда папа бывал в отъезде, а мы отсылали малышей спать исидели втроем за круглым столиком.
→"This affects you too deeply, my dear Charlotte. I know your soul dwells on such recollections with intense delight;but I implore - " "O Albert!" she continued, "I am sure you donot forget the evenings when we three used to sit at the littleround table, when papa was absent, and the little ones had retired.

Ты часто приносил с собой хорошую книгу, но оченьредко заглядывал в нее,
→You often had a good book with you, but seldom read it;

потому что ценнее всего на свете было общение с этой светлой душой, с этой прекрасной, нежной, жизнерадостной и неутомимой женщиной! Бог видел мои слезы, когда я ночью падала ниц перед ним с мольбой,
→the conversation of that noble being was preferable to everything, - that beautiful, bright, gentle, and yet ever-toiling woman. God alone knows how I have supplicated with tears on my nightly couch, that I might be like her."

чтобы он сделал меня похожей на нее». «Лотта! — вскричал я, бросаясь перед ней на колени и орошая слезами ее руку. —Лотта! Благословение господне и дух матери твоей почиет на тебе!»
→I threw myself at her feet, and, seizing her hand, bedewed it witha thousand tears. "Charlotte!" I exclaimed, "God's blessing andyour mother's spirit are upon you."

«Если бы только вы знали ее! — сказала она, пожимая мне руку, — она была достойна знакомства с вами!» У меня захватило дух — никогда ещё не удостаивался я такой лестной, такой высокой похвалы. А она продолжала:
→–"Oh! that you had known her," she said, with a warm pressure of the hand. "She was worthy of being known to you." I thought I should have fainted: never had I received praise so flattering. She continued,

«И этой женщине суждено было скончаться во цвете лет, когда младшему сыну ее не было и полугода. Болела она недолго
→"And yet she was doomed to die in the flower of her youth, when her youngest child was scarcely six months old. Her illness was but short,

и была спокойна и покорна, только скорбела душой за детей, в особенности за маленького.
→but she was calm and resigned; and it was only for her children, especially the youngest, that she felt unhappy.

Перед самым концом она сказала мне: «Позови их!» И когда я привела малышей, ничего не понимавших, и тех, чтопостарше, растерявшихся от горя, они обступили ее кровать, а она воздела руки и помолилась за них и поцеловала каждого, а потом отослала детей и сказала мне:
→When her end drew nigh, she bade me bring them to her. I obeyed. The younger ones knew nothing of their approaching loss, while the elder ones were quite overcome with grief. They stood around the bed; and she raised her feeblehands to heaven, and prayed over them; then, kissing them in turn, she dismissed them, and said to me,

«Будь им матерью!» Я поклялась ей в этом. «Ты обещаешь им материнское сердце и материнское око. Это много, дочь моя.
→'a mother's fondness and a mother's care! I have often witnessed,by your tears of gratitude, that you know what is a mother'stenderness: show it to your brothers and sisters, and be dutifuland faithful to your father as a wife;

В свое время я не раз видела по твоим благодарным слезам, что ты чувствуешь, как это много. Замени же мать твоим братьям и сестрам, а отцу верностью и преданностью замени жену!
→ you will be his comfort. 'She inquired for him. He had retired to conceal his intolerable anguish, - he was heartbroken,

Будь ему утешением!» Она спросила о нем. Он вышел из дому, чтобы скрыть от нас свою нестерпимую скорбь; он не мог владеть собой.
→ you will be his comfort. 'She inquired for him. He had retired to conceal his intolerable anguish, - he was heartbroken,

Ты был тогда в комнате, Альберт. Она спросила, чьи это шаги, и позвала тебя. Потом она посмотрела на тебяи на меня утешенным, успокоенным взглядом, говорившим, что мы будем счастливы, будемсчастливы друг с другом».
→"Albert, you were in the room. She heard some one moving: she inquired who it was, and desired you to approach. She surveyed us both with a look of composure and satisfaction, expressive of her conviction that we should be happy, - happy with one another."

Тут Альберт бросился на шею Лотте и, целуя ее, воскликнул: «Мы счастливы и будем счастливы!» Даже спокойный Альберт потерял самообладание, а ясовсем не помнил себя.
→Albert fell upon her neck, and kissed her, and exclaimed, "We are so, and we shall be so!" Even Albert, generally so tranquil, had quite lost his composure; and I was excited beyond expression.

«Вертер! — обратилась она ко мне. — И подумать, что такой женщине суждено было умереть!
→"And such a being," She continued, "was to leave us, Werther!

Господи, откуда берутся силы видеть, как от нас уносят самое дорогое, что есть в жизни, и только дети по-настоящему остро ощущают это, недаром они долго ещё жаловались, что черные люди унесли их маму!»
→Great God, must we thus part with everything we hold dearin this world? Nobody felt this more acutely than the children: they cried and lamented for a long time afterward, complaining that men had carried away their dear mamma."

Она поднялась, а я, взволнованный и потрясенный, недвигался с места и держал ее руку. «Пойдемте!— сказала она. — Пора!» Она хотела отнять руку, но я крепче сжал ее.
→Charlotte rose. It aroused me; but I continued sitting, and held her hand. "Let us go," she said: "it grows late." She attempted to withdraw her hand: I held it still.

«Мы свидимся друг с другом! — воскликнул я. — Мы найдем, мы узнаем друг друга в любом облике! Я ухожу, ухожу добровольно, продолжал я, — и все же, если бы мне надо было сказать: «навеки»,у меня не хватило бы сил.
→"We shall see each other again," I exclaimed: "we shall recognise each other under every possible change! I am going," I continued, "going willingly; but, should I say for ever, perhaps I may not keep my word.

Прощай, Лотта! Прощай, Альберт! Мы ещё свидимся!» — «Завтра, надо полагать», — шутя заметила она.Что я почувствовал от этого «завтра»! Увы! Знала бы она, отнимая свою руку… Они пошли по аллее,залитой лунным светом, я стоял и смотрел им вслед, потом бросился на траву, наплакался вволю,
→Adieu, Charlotte; adieu, Albert. We shall meet again." "Yes: tomorrow, I think," she answered with a smile. Tomorrow! how I felt the word! Ah! she little thought, when she drew her hand away from mine. They walked down the avenue. I stood gazing after them in the moonlight. I threw myself upon the ground, and wept:

вскочил, выбежал на край террасы и увидел ещё, как внизу в тени высоких лип мелькнуло у калитки ее белое платье; я протянул руки, и оно исчезло.
→ I then sprang up, and ran out upon the terrace, and saw, under the shade of the linden-trees, her white dress disappearing near the garden-gate. I stretched out my arms, and she vanished.